Поиск девушки, которую я был бы готов сделать супругой, осложнялся моей нереальных размеров ленью и пустыми карманами. Чтобы водилась наличность, надо было браться за подработку. Это не проблема, подработки для электрика кругом было много, но ведь для этого надо преодолеть лень. А зачем её преодолевать, если и так неплохо? Ну, разве что размножения, как и каждому молодому парню, хочется. Но так я эту проблему периодически решал, знакомясь с девушками как раз с этой целью. Пусть, это были не совсем юные девицы, а девушки по двадцать шесть-тридцать лет, разведёнки с детьми, зато я был точно уверен, что такая мадам прекрасно понимает, для чего я с ней завёл беседу о высших материях. Да, для общения с девушками приходилось идти на ужасные меры — бороться с ленью и сном, но оно того стоило.
Последствием распития большого количества пива стало то, что я потолстел ещё на двадцать килограммов. Теперь я весил не сто пятьдесят, а все сто семьдесят килограммов! Моя фигура всё больше приближалась к идеальной форме — шара.
Будь я высоким парнем, возможно, что лишний вес распределился бы по всему телу, но увы… Низкий рост сыграл со мной злую шутку, из-за него я выглядел как шар, но все окружающие видели во мне простого добродушного, пускай и полного человека, который не тяготится своим внешним видом. Конечно, возникали некоторые бытовые проблемы, например покупка одежды, всегда превращалась в аттракцион под названием: «Найди свой размер». С аналогичной ситуацией могла бы разве что столкнуться девушка, подбирающая себе обувь, имея при этом сорок четвёртый размер ноги. Тут просто на высокого мужчину одежду сложно найти, а если низкий и полный — это просто какой-то кошмар.
Задания в виде текстовых сообщений изредка появлялись перед глазами, но они в основном предлагали именно то, что я и сам хотел сделать. Люди привыкают ко всему, вот и я как-то привык к творящейся со мной ерунде, перестав обращать внимание на «дополненную реальность». Своей проблемой я не спешил делиться ни с кем, поскольку прекрасно представлял последствия подобного шага — меня бы попросту заперли в сумасшедшем доме.
Мои сны… Они были неотличимы от яви, вроде сплю, а вроде бы нет, но при этом прекрасно осознаю, что это сон. Всё в какой-то дымке, за которой, словно в плотном тумане, нет ничего.
Помню, как сейчас, как впервые оказался в таком сне. Стою на каменном полу. Передо мной небольшие возвышения с рисунком девятиугольника прямо по центру. Тонкие, аккуратные линии мерцают призрачным голубым светом. Посередине плоской фигуры с большой скоростью сменяются полупрозрачные образы людей и не совсем людей. Пару раз мелькнули такие странные образины, что я чуть не шарахнулся, хотя, в целом, был неестественно спокоен. При появлении каждого образа линии на миг словно вспухают алой сеткой, образуя купол, и тут же опадают.
У меня аж глаза заболели. Мельтешение образов остановилось на личности благообразного пожилого человека, одетого в недорогой шерстяной костюм. Я отметил короткую замысловатую прическу, аккуратную бородку с проседью и усы. Цвет его глаз до сих пор для меня — загадка. В тот момент купол-сетка вспыхнул зеленым и, когда опал, девятиугольник исчез, как его и не бывало, зато образ мужчины уплотнился и приобрел телесность.
Перед глазами всплыло привычное сообщение, как это было в реальности:
...Образ автоментора выбран.
Далее старик-автоментор поведал мне о том, что обучение мое будет происходить во сне, поскольку отсутствуют доступные регенерационные камеры и внешние корректоры процессов внедрения информации. Следовательно, ресурсы, необходимые для эффективного усвоения блоков информационных структур, придется брать из тела самого обучаемого, то есть из меня. Из этого вытекает еще одно следствие — вновь приобретенные навыки по ходу обучения в реальности, то есть наяву, доступны мне будут процентов на пять-десять. Не больше. А лучше и вовсе с ними не баловаться, так как само тело к их использованию будет готово только после полного преобразования в самом конце обучения после прохождения всех тестов, каковые и определят, что и как требуется подправить, усилить, углубить, поднять и опустить.
Мне, конечно, было безумно лестно, что я весь такой талантливый, но никак не мог сообразить, зачем мне все это надо и почему меня не спросили, согласен ли я чему-то учиться?
Конечно, я поинтересовался у сонного глюка на тему, чему же меня хотят учить. Когда же получил ответ, хотелось смеяться и плакать одновременно. Из меня в итоге сделают… Повара! Подумать только, более десятилетия учиться готовить еду!
Но время шло, а знаний мне давали много. Я, как человек, учившийся ещё по школьной системе, пришедшей из СССР, и получивший полное среднее образование, прекрасно понимал, что мне дают знания, большей части которых аналога на нашей планете не существует. При этом очень часто мелькали науки космического масштаба, отчего я всё более уверялся, что или стал подопытным кроликом инопланетян, решивших провести эксперимент по обучению аборигенов Земли своим знаниям, или свихнулся и выдумываю эти знания сам.
Конечно, считается, что кулинария — искусство не менее значимое, чем, например, живопись и скульптура. Только на картины или скульптуры можно глядеть всем желающим на протяжении многих лет, а шедевры кулинарии можно понять, только уничтожив их. Тортик съели и все. Что осталось? Ощущения тех, кто ел. Это же не музыка, чтобы записать ноты. Да и те, говорят, далеко не всегда в точности воспроизводят авторский замысел. Так что, грядущим поколениям останется разве что невнятное мычание на тему, как оно было вкусно.